Блоггерша из Великобритании, пишущая в своём живом журнале под псевдонимом Аздак (azdak), посвятила фильму «Семнадцать мгновений весны» серию постов - всего более двадцати. По моей просьбе она отредактировала и собрала их в единый текст. Здесь я публикую отрывки.

"17 мгновений весны" - взгляд из Англии

Автор: azdak (с), Великобритания / весна 2013 г.

перевод - Александр Седов

(ссылка на первый пост из серии (на английском), на второй, третий - и так далее, ссылка на тег, по которому можно найти все публикации azdak о Штирлице)

С «Семнадцатью мгновениями весны» я впервые столкнулась благодаря чудесам интернета. Я читала книгу «Вальтер Шелленберг: Воспоминания гитлеровского шпиона» - и процитировала в своём блоге отрывок, который меня особенно поразил:

«После ужина в одном известном ресторане, мы заглянули в неприметный бар возле Александр-платц. Я заметил, что бармен выглядит весьма зловеще. Мюллер заказал напитки и вручил мне мою порцию. Наш разговор в основном вертелся вокруг самолёта Гейдриха, но неожиданно Мюллер спросил: «Как у вас прошёл пленэр на озере? Хорошо провели время?» Я взглянул на него: он сильно побледнел. Я быстро взял себя в руки и спросил, не желает ли он услышать о нашей с женой поездке».

Холодным, шипящим голосом он произнёс: «Вы только что выпили яд. В ближайшие шесть часов вы можете умереть. Если вы скажите полную правду, я дам вам противоядие – но мне нужна только правда».

Русская приятельница, живущая в Нью-Йорке, заметила что это звучит будто цитата из советского «Семнадцати мгновений весны», сериала про секретного русского агента, который работал в отделе Шелленберга в последние месяцы существования Третьего Рейха. Она прислала мне ссылку на сериал, выложенный на YouTube , и я была сражена наповал.

Я – любительница шпионских романов. И этот сериал рассказывает о людях, которые в силу своей работы вынуждены скрывать от посторонних свою настоящую жизнь и истинные свои привязанности. Даже тогда, когда они завязывают отношения с окружающими, их истинная сущность скрыта. Там есть чудесная сцена, когда у себя дома Штирлиц празднует День Красной армии. Выпив немного, он мысленно напевает русскую песню. Заметно, как подчиняясь ритму, он выдаёт себя в движениях, но тут же спохватывается. Он так долго работал у немцев, что начал думать о Германии как о «своей» стране и о немцах как о «своих», но вместе с тем он русский, в чём не может никому признаться.

Может из-за того, что он так сильно интегрирован в немецкое общество, немцы в фильме изображены с такой удивительной симпатией. Не только обычные люди, но и люди из власти. Нарисована удивительно тонкая и сбалансированная картина того, что происходило в верхних эшелонах управления Имперской безопасности. Это не шаблонные монстры из голливудских блокбастеров, но люди, измученные бессонницей, всеми руками цепляющиеся за власть в то время, когда их страна рушится. Глава Гестапо Мюллер – приятный и отзывчивый человек, сообразительный и вдумчивый, с лукавым чувством юмора, с безграничными способностями плести интриги. Сериал легко справляется с парадоксом, когда-то воплощённый Терри Пратчетом в «Small Gods by the torturer with the World’s Greatest Dad mug» - ужасные вещи делаются не карикатурными злодеями, а реальными людьми. Когда Кальтенбурннер, который был фанатично предан Гитлеру, впервые начинает подозревать Штирлица, - а один из поводов к тому является отказ Штирлица критиковать руководство партии, - он спрашивает Мюллера: «Он идиот»? Потому что только идиот может оставаться некритичным в нынешней «трагической ситуации».

Даже если бы это не был фильм про шпионов во Второй Мировой войне – и, следовательно, по определению то, что я готова съесть вместе с ложкой, - его необходимо было смотреть хотя бы только из-за подлинной кинохроники, блестяще вмонтированной внутри сериала. Посмотреть на то, как выглядела охота на оленей в поместье Геринга. На великолепные эзотерические похороны Гейдриха. Увидеть поразительные кадры жизни блокадного Ленинграда, Сталинграда после освобождения, – сериал создаёт поразительную картину жизни Берлина под бомбёжками союзников, но ничто не может подготовить вас к виду призрачных руин Сталинграда, - и шествие немецких военнопленных по улицам Москвы, за которым молча наблюдают толпы москвичей.

Первая серия не раскрывает до конца, кем же главный герой является на самом деле. Он в десять раз приятнее и красивее любого другого персонажа, он добр к старушкам и политическим заключённым, но в то же время он высокопоставленный офицер в СС, и не так уж часто вам приходиться болеть за нациста («Семнадцать мгновений» - довольно необычный в этом отношении фильм, способный заставить вас сочувствовать не только Штирлицу, - во всяком случае, он нацист не настоящий, - но также его коллегам, которые вот уж точно самые натуральные нацисты, да ещё руководители СС в придачу). Как-то вечером трудного дня Штирлицу приходится вести допрос пастора Шлага, его он допрашивал дважды. Первый раз в РСХА (Главное Управление Имперской безопасности) с тайно записывающим магнитофоном, во второй раз в менее ортодоксальном месте – в модном ресторанчике «Пухлый Готтлиб» (Zum groben Gottlieb). Временное освобождение пастора было санкционировано шефом Штирлица – Шелленбергом, моложавым руководителем отдела контрразведки. У Шелленберга свои виды на пастора, но мы ещё не догадываемся, какие именно. Учитывая ход беседы, о которой мы узнаём из этого эпизода, довольно удивительно, что пастор согласился сотрудничать со Штирлицем в его пока слишком расплывчатых планах. В обсуждении было высказано предположение, что в «Семнадцать мгновений весны» заложены опасные параллели между Третьих Рейхом и Советским Союзом, что через Штирлица показано стремление сохранить интеллектуальную честность в рамках репрессивной системы. Если вы склонны разделить эту мысль, то это один из тех эпизодов, который может подкинуть вам эту идею.

Надо видеть разговор между Штирлицем и пастором Шлагом. Я под сильным впечатлением от пастора и от того, с какой честностью он отвечает на все вопросы, заданные ему независимо от того, кто его спрашивает. Штирлиц опирается на идеологическую позицию, которая оправдывает косвенный ущерб – в широком смысле слова, хотя он и пытается минимизировать вред тем, кто помогает ему, он придерживается установки, что ради великого дела жертвы неизбежны. Иногда вы должны делать зло, чтобы достичь целей добра. Но пастор не может так смотреть на эти вещи. Он разрывается между общей картиной и частностями. Есть что-то такое, на что он пойти не может ни ради того чтобы победить нацизм, ни даже чтобы спасти жизнь своей сестры и племянников.

Мне очень нравится эпизод, в котором Штирлиц плавно подводит к тому, чтобы попросить помощи у пастора в деле начала мирных переговоров, здесь драматически, в перепадах показан баланс силы. В их предыдущих встречах штандартенфюрер всегда одерживал вверх. Оба как бы играют в политес, прекрасно осознавая, что только милость одного из них отделяет другого от пыток и смерти, и этот дисбаланс ясно проступает в каждой реплике. Но теперь ответственность уже лежит на другом. Настал черёд Штирлицу просить милости. Теперь уже пастор задаёт испытующие вопросы – и чем дальше, тем сложнее. Невероятно захватывающе наблюдать за происходящим сдвигом власти. Штирлиц, конечно, играет. Так же, как раньше он изображал безжалостного офицера СС, теперь он играет в сторонника дела мира, и играет хорошо. «У вас много лиц», говорит ему пастор.

(более полный мой перевод можно прочесть здесь-1 и здесь-2)